Меня зовут Крис Фрай, мне 69 лет. Моя жена Кэти и я женаты уже 43 года, и у нас есть двое детей, у каждого из которых по два собственных ребенка.
У меня была 50-летняя карьера в железнодорожном машиностроении, почти все это время я занимался ремонтом, заменой или сборкой новых мостов. Мне очень нравилась работа — что-то новое каждый день — особенно работа с замечательными людьми.
Все эти годы я хорошо себя чувствовал, если не считать того, что я сломал руку, упав с полки, когда был совсем маленьким. Что я делал на полке, спросите вы!
У меня был легкий сердечный приступ несколько лет назад, но с больницами меня мало что связывало.
В осенние и зимние месяцы 2018 года у меня появился постоянный кашель. На рентгенограмме ничего не показывалось, поэтому я получил направление к пульмонологу для проведения компьютерной томографии.
17 января 2019 года, доктор сообщил мне, что компьютерная томография показала, что у меня рак кишечника, печени и легких. Я рассказал своей семье, и через неделю мы увиделись с онкологом, который нам объяснил, что рак по сути неизлечим.
Доктор сказал, что без врачебного вмешательства у меня может остаться всего от 6 до 12 месяцев. Операция уже была невозможной, а химиотерапия может продлить жизнь только на год или около того.
У меня как раз оказалось то, что называют 4 стадией рака.
Вместе со своей семьей я решил немедленно начать химиотерапию. Восемь месяцев спустя у меня было пройдено два раунда шести сеансов химиотерапии.
КТ в начале и после каждого химического сеанса не показали заметного роста рака. Сейчас я на третьем раунде химиотерапии.
У химиотерапии есть некоторые негативные побочные эффекты. По сути, я чувствую себя довольно хорошо и энергично, как морально, так и эмоционально. И у меня есть физическая энергия, хотя я и не собираюсь подниматься на гору в ближайшее время!
Но у меня все еще рак 4 стадии и прогноз ближайшей смерти.
Я хочу немного рассказать о том, как это повлияло на меня за последние 8 месяцев. Каждый из нас соприкасался с темой онкологии; болел кто-то в вашей семье, коллега по работе, сосед.
Можем ли мы разобраться в этом сложном вопросе?
Это мои личные размышления. У моей жены и детей также есть свои собственные мнения, противоположные, впрочем.
Рак был скрыт в обществе; все о нем молчали. Отец моей жены умер от рака, когда она была подростком, она не знала — и ее мать не знала — в чем проблема. Никто не сказал им.
«Рак» — по-прежнему пугающее слово по следующим причинам:
- Как правило, страшно жить с не вылеченным раком.
- Как правило, всеравно страшно жить даже с вылеченным раком.
- Обычно рак приводит к смерти.
Так что о нем трудно говорить, и я уверен, что у многих, кто читает это, будут тревожные воспоминания.
Справиться с жизнью
Ситуация каждого человека уникальна, и люди будут реагировать на нее по-разному.
Из очень ограниченного списка, следующие факторы, по-видимому, являются ключевыми для людей с диагнозом- «рак»:
- Личность: оптимизм или склонность к меланхолии — мы все разные.
- Круг поддержки: Семья, друзья, коллеги по работе, медицинская команда и, в моем случае, церковь, очень важны.
- Компания: Проведение большого количества времени в уединении может быть очень изнурительным.
- Работа и семейные обязательства: они могут усиливать нагрузку, но дают повод сохранять активность ума.
- Краткосрочные цели и мотивы: они полезны для избежания бесцельных дней.
- Забота о других: мы работаем лучше всего, когда фокусируемся на других.
- Прогноз: хотя есть много обнадеживающих историй выживания, статистику обмануть крайне сложно.
Я был очень счастлив, рассматривая свой опыт в отношении этого списка, что рак заставляет меня, хотя и неохотно, рассказывать о том, как «справиться с жизнью» тем, кто борется.
Но одна вещь, которую я или кто-либо в этом отношении может сделать, — это быть внимательным слушателем, потому что у каждого, кто болен раком, есть необходимость выразить себя и быть услышанным.
У меня также есть соседи с диагнозом рака, и я пытаюсь достучаться до них.
У меня есть коктейль из таблеток, который нужно принимать утром и вечером, как при заболеваниях сердца, так и при раке, и я не всегда помню об этом! И я всегда считал, что нечастое использование парацетамола помогает облегчить боль, но возможно, только мне.
Я знаю, что ежедневные упражнения важны, и я стараюсь ходить по 20 минут каждый день, независимо от того, есть ли у меня для этого практическая причина или нет. Ежедневные обязанности несут пользу.
Справиться со смертью
Рак часто приводит к смерти, и, хотя люди умирают и от многих других причин, уравновешенность раком очень серьезна. И смерть — это то, куда мы все идем.
Это также то место, где мы все боремся, так как мы находим невероятно трудным быть тихим и спокойным перед лицом этой неизбежности. Многие великие умы мрачно говорили об этом:
«Кто притворяется, что смотрит на смерть без страха, тот лжет»
Жан-Жак Руссо
«100 процентов из нас умирают, и этот процент не может быть увеличен».
CS Льюис
«Смерть — самое страшное из всех, потому что это конец, и ничто не считается ни хорошим, ни плохим для мертвых».
Аристотель
Рак и лечение рака могут быть ярким, ежедневным напоминанием о нашей смертности.
Стремление получить как можно больше от жизни — это один из способов решения этой проблемы:
- «Ешь, пей и веселись, потому что завтра мы умрем» — это очень старый, но все еще используемый подход.
- Другие люди отталкивают смерть, выполняя списки того, что они хотят делать, пока они могут.
- Некоторые стараются оставить неизгладимые воспоминания для своих семей — слова и подарки, которые они могут открыть в будущие дни рождения и другие юбилеи.
В качестве альтернативы движение хосписов стремится принести в жизнь спокойствие вместо неистовой активности до неизбежного конца.
Я это понимаю; смерть не друг мне. Это пугает своей очевидной мрачностью, тьмой и одиночеством. Зачем нам хотеть смотреть на это, если мы можем это задвинуть и попытаться игнорировать? Но смерть, безусловно, заслуживает обдуманной мысли.
Некоторые люди с неизлечимым раком пытаются думать о смерти. Они пишут блоги, чтобы понять, с чем они сталкиваются.
Это конец для меня? Все останавливается сейчас? Имеет ли жизнь, которой я жил, какое-то значение? Это тяжелые мысли.
Мы все разные, но лично я не верю, что смерть — это конец.
Многие могут свидетельствовать о «вечности», заложенной в нас, и моя вера помогла мне пережить этот трудный период.
Эта вера была самой надежной и постоянной помощью для меня в эти трудные дни.
